Историческая неизбежность? Ключевые события русско - Страница 52

Образу Николая – «отца народа» – был нанесен невосполнимый ущерб. В глазах многих он стал не просто жестоким тираном. На месте массового убийства один из лидеров демонстрации, священник Гапон, заявил: «Нет больше Бога, нету больше царя». Сотни тысяч рабочих начали забастовку. Пришлось закрыть университеты. Началось восстание в Польше, бунты среди крестьян и, что было еще опаснее для режима, мятежи в военных частях. Николаю пришлось пойти на серьезные уступки: упразднить цензуру, гарантировать личные и политические права. И как суррогат Учредительного собрания Россия получила свой первый национальный представительный орган – Государственную думу.

ДУМА

Первый российский эксперимент – попытка дать народу роль в правительстве – с самого начала столкнулся с огромными трудностями. Пропасть между реформаторами и режимом была слишком велика. Николай твердо вознамерился не уступать никаких из своих прерогатив. В законе о создании Думы царь величался «Верховным Государем» и осторожно обходилось опасное слово «конституция». Николай считал, что само существование Думы зависело от его автократического каприза. Хотя номинально Дума располагала значительной властью (в первую очередь над финансами правительства), царь сохранил контроль над назначением министров, право вето, право расформировать Думу и принимать чрезвычайные законы, когда она не заседала. Более того, выборы были организованы так, чтобы собрание поддерживало существующий порядок – один дворянский голос был равен 45 голосам рабочих или 15 голосам крестьян (которых, таким образом, считали более лояльными режиму). И все же на Думу возлагались большие надежды. Сергей Витте – самый способный из николаевских министров, который как раз и убедил царя согласиться на Думу, намекнув ему, что иначе начнется революция, – с уверенностью ожидал, что со временем Дума эволюционирует в настоящий российский законодательный орган.

Выборы прошли в апреле 1906 г. Левые бойкотировали их, и это внушило режиму надежду на приемлемые результаты. Тем не менее исход выборов стал ударом для властей. Более половины членов нового органа составили «полуграмотные» крестьяне – простые, грубые, не выказывавшие никакого классового почтения, какого ожидала от них петербургская бюрократия. Наблюдавший все это аристократ с ужасом писал: «Это было собрание дикарей. Казалось, что Русская Земля послала в Петербург все, что было в ней дикого, полного зависти и злобы». Вместо того чтобы, как планировалось, сосредоточиться на государственных делах, Дума посвящала время рассмотрению требований радикальных реформ, например полномасштабной экспроприации не принадлежавшей крестьянам земли, контроля над правительством, всеобщего избирательного права для мужчин. Эти требования выдвигались на фоне царившего по всей стране кризиса, беспорядков среди крестьян и терроризма. В конце июня взбунтовалась даже элитная военная часть – Преображенский гвардейский полк. Многие считали, что режим обречен. Восьмого июля Николай отправил войска, чтобы распустить Думу. Она заседала всего 72 дня. Тогда же он назначил премьер-министром «авторитарного модернизатора» – Столыпина.

Наведя порядок в обществе путем широкого использования «столыпинских галстуков» – виселиц, Столыпин начал фундаментальные реформы сельского хозяйства, в которых он видел ключ к модернизации России. Ему, как он считал, была нужна более широкая политическая поддержка, чтобы удержать на своей стороне ненадежного и часто колеблющегося царя. Ему необходимо было также международное финансовое доверие к России, которое поколебал роспуск Первой думы. Поэтому в феврале 1907 г. Столыпин организовал выборы Второй думы и много трудился, чтобы получить нужный ему результат, однако потерпел неудачу. На этот раз радикальные партии не бойкотировали выборы и были избраны с большим преимуществом. Программа их заключалась лишь в том, чтобы сделать Думу нерабочей и таким образом расчистить путь настоящему Учредительному собранию. Вторая дума была распущена в июне 1907 г., просуществовав только три месяца. Это событие вошло в историю под названием «столыпинский переворот». Уже через два дня появился новый избирательный закон, изменивший соотношение сил в Думе в пользу Николая и Столыпина.

Третья дума, избранная в 1907 г. при намного более жестких ограничениях, имела в своем составе подавляющее большинство аристократов и землевладельцев, так что была прозвана Думой господ и слуг. Тем не менее в течение короткого времени она играла более значительную роль в формировании политики, чем ее недолговечные предшественницы. Столыпин, не брезгуя дачей взяток и манипулированием прессой, стал заручаться в Думе поддержкой, чтобы уравновесить деятельность реакционеров режима. Поначалу эта тактика приносила успех, и ему удалось провести ряд реформ. Затем, однако, попытки реформ стали увязать в спорах конкурирующих фракций. Призывы Столыпина создать организацию, которую, как считали многие из окружения царя, создавать вообще не стоило и уж точно не стоило наделять реальной властью, привели к тому, что в последний период своей жизни он утратил влияние на Николая. А в 1911 г. Столыпин был убит.

После его смерти попытки использовать Думу для оказания влияния на политику правительства прекратились. Третья дума, проработавшая полный срок до 1912 г., и последовавшая за ней Четвертая предпочли позицию брюзгливого угодничества. Они покорно одобряли предложенные правительством законы, при этом широко обсуждая недостатки царского режима. Например, в 1912 г. именно дебаты в Думе после расстрела бастующих в Сибири спровоцировали 1 мая волну протестов по всей стране. В этот период вокруг Николая шла активная дискуссия о том, чтобы закрыть Думу или сделать ее исключительно совещательным органом. Эти идеи не были претворены в жизнь из-за боязни народных волнений. И даже в это сложное время Дума сыграла крайне важную – и разрушительную – роль. Ее непрестанная и навязчивая антигерманская риторика помогла создать атмосферу агрессивного национализма, побудившую Николая вступить в войну с Германией в августе 1914-го. После чего Дума еще более утвердилась в своем беспомощном верноподданичестве, чтобы не утруждать царя «ненужной политикой».